Наперсница[СИ] - Екатерина Лунная

Ирра покровительственно усмехнулась.

— Не хотела бы я попасть в мир мир, где дети привычны врать и воровать, — тихо проговорила я. Моя собеседница ощутимо дернулась от резких слов.

— Мне, знаешь, тоже не по себе в мире, где за каждым поворотом ждешь разбойника, а под каждым кустом — по трупу, — ядовито ответствовала она. — Не хочу пешком тащиться месяц, когда я у себя могла бы его проехать на машине за пару–тройку дней. Не хочу жить в мире, где нет нормальной канализации и водоснабжения. В конце концов, где никому не нужных девочек отправляют к посторонней женщине, а та потом раздаст их каким–то левым мужикам, перед которыми они до конца дней своих будут обязаны по свистку раздвигать ноги!

Мне показалось, что вокруг ровной гладью стелется тишина. Что все–все слышали её слова, и теперь с презрением смотрят на меня, а главное — я до смерти обиделась за леди Ивонн. Та была для всех нас как родная мать и заботилась о своих воспитанницах, готовя им светлое будущее в браке. Еще ни одна девушка, выпускница пансиона, не забыла поблагодарить после свадьбы леди Ивонн за собственное семейное счастье. И я знаю, что сама по прибытии в Хевенхолд тут же отпишу в Багленд, поскольку понимаю, что за меня беспокоятся и молят всех Богов о моем благополучии.

Эхо слов Ирры ещё гулко звучало в моей голове, а она сама вырвалась вперед, отмеряя путь нервным, злым шагом. И, уловив краем глаза поворот головы Аарона, поняла — уж он–то слышал все. Это понимание заставило меня всю залиться краской, а одна слезинка таки предательски скользнула по щеке. Я стерла её быстрым движением ладони, воин заметил и это. Слава Богам, ничего не сказал, только презрительно скривил губы.

Да, наверняка он думает то же самое, человеку со стороны неведомо, насколько сильно леди Ивонн привязывается к своим воспитанницам. И остальным кажется, будто она сбывает юных леди с рук куда ни попадя, лишь бы избавиться от лишних ртов. Но ничего доказывать не собиралась, только поставила бы себя в глупое положение.

— А почему вдова больная–то? — это Ирра бодрым голосом интересовалась у нашего проводника. Что тот ответил, я не слышала, да и не хотела слышать. Я тратила себя на то, чтобы держать спину прямой, выражение лица — доброжелательным и ровным, а походку — легкой, которая и подобает юной леди.

— А она призраков видит, — с радостью откликнулся мальчишка. — Уж которое лето пошло, как она мужа схоронила, так с тех пор маленько и подвинулась! Разговаривает сама с собой, иногда на стол ложку лишнюю кладет, и в лишнюю тарелку еды насыпает. А иногда как уставится в пустое место, так и не сойдет по нескольку часов!

Я краем уха замечала болтающего взахлеб паренька. Зато Ирра явственно вздрогнула и неуверенно посмотрела на Аарона. Тот будто бы и не заметил, продолжая внимать местным сказкам.

— Цыц, охламон, — нашего чересчур словоохотливого мальчишку схватил за ухо древний, но бойкий старичок и привычно вывернул. Тот потянулся вслед, привстал на цыпочки, тут же заканючив:

— Ну деееед! Пусти! Я ж правду говорю, ей–ей, не вру!

— Людей только стращаешь, безобразник! — почтенный предок болтуна счел наказание исполненным и подтолкнул мелкого к толпе его товарищей. — А ну, кыш отсюдова!

— Ну воооот, опять, — мальчишка поныл, но от дедовой руки отскочил подальше расстояния подзатыльника.

— Вы не подумайте только лишнего, — степенно молвил старичок, поманив нас за собой. — Марта тихая у нас, а у неё и баня самая крепкая, и дом большой. Все путники у неё гостят, никто ещё не уходил обиженным.

Мы подошли к низенькой ограде. Старик дернул запертую дверцу, поцокал языком.

— А ну–ка, воин, подсоби–ка!

Аарон легко перегнулся через заборчик, выцепив крючок, распахнул калитку перед нами. В тот же миг из–за дома вышла молодая женщина, осмотрела всех нас, остановив взгляд прозрачно–серых глаз на Ирре, и отчетливо произнесла:

— Наконец–то.

— Ей девчонка наша помогает, — не обратив на неё внимания, пояснил старичок, — моей свояченицы дочка меньшая. Ежели что нужно — ей говорите, мигом сделает. Дарька! — крикнул он в сторону дома. Вдова безучастно наблюдала за происходящим, не отрывая ясного взгляда от нервничающей Ирры. — Дарька, ленивица! А ну, поди сюда! Гости приехали!

— А за постой платить кому? — спросил Аарон. — И сколько?

— А, сколько не жалко, столько и оставьте. Марте монеты ни к чему, мы о ней и так заботимся, а денежки, ежели что, в общак пойдут, но общие нужды. Дарька! Несносная девчонка! Опять не пойми чем занятая, лентяйка!

— Да здесь я, здесь! — мимо нас к калитке проскользнул щуплая девчушка лет двенадцати. — Раскричался, дед, я только на минуточку к мамке забежала, уж потеряли!

— С гостями поздоровайся, невежа, — цыкнул на неё наш провожатый. Непослушная отроковица тряхнула кудрявой челкой, склонилась перед нами в поклоне.

— Здравствуйте, господа хорошие, — и тут же подхватилась. — Идемте в дом, проходите, что на пороге застряли.

Привычно подхватив под локоток молодую вдову, девчушка повела её к избе.

— А как же она? — вдруг забеспокоилась женщина. — Она пойдет с нами? Она нам нужна, без неё никак нельзя!

— Она тоже с нами, Мартушка, — ласково успокоила её помощница. — Сейчас только с дедом попрощаются, и с нами зайдет.

Аарон пожал плечами, подтолкнул Ирру и меня во двор.

— Спасибо за помощь, дед, — поблагодарил он старичка. Тот важно покивал и пошел своей дорогой. А вот гурьба ребятишек возле дома рассасываться не желала.

— Кыш, бездельники! — прикрикнул на них дед, проходя мимо. Те так и порскнули в разные стороны, кто молча, кто с визгом, но вскоре лишних зрителей как не бывало.

— Идемте. Нас ждут, — напомнил Аарон, снова подталкивая в спины. — А тебя, — он тяжело посмотрел на Ирру, — похоже, там так и вовсе заждались.

Дом у вдовы был большой, добротный. На первом этаже располагались кухня, где домочадцы столовались, спальная, где обитала хозяйка, и ещё одна, маленькая, видимо, для её помощницы. А вот обустроенный просторный чердак отвели нам троим. Дарина проводила нас, пояснила, что где, и убежала готовить баню и ужин. Сама хозяйка нам не докучала, разве что хвостом ходила за Ирой, тем самым доводя её до нервного расстройства. Аарон никак не комментировал поведение вдовы и не мешал ей, а мне было откровенно все равно — лишь капелька любопытства просачивалась через стену холодного равнодушия.

Немного расстроило то, что нам придется ночевать всем вместе, но рассчитывать на светский прием глупо: и так получили больше, чем надеялись. Баня, ужин и чистая, теплая постель — вот предел, к которому нас подготовил Аарон. А тут — одна широкая кровать, кушетка и возможность с комфортом расположиться на полу с парой подушек и одеял. Это даже странно, что умалишенная вдова в небольшом поселке продолжает жить, как ни в чем ни бывало, в роскошном доме, и лишь маленькая помощница при ней в качестве пригляда. Зная людей, я бы не удивилась, что вдову бы со временем выселили жить в избу попроще, разместив тут более значимого человека. А может, ошибаюсь — не настолько уж я разбираюсь в людях.